МАХАЧКАЛА, 21 января – РИА «Дагестан». Одна из самых трагичных страниц Великой Отечественной войны – блокада Ленинграда. Дети, пережившие ее сегодня, вспоминают, как они выжили, и рассказывают, как живут после войны. О своем тяжелом детстве в блокадном Ленинграде поделилась жительница Махачкалы Галина Сухомлина.

– Мне было всего 7 лет, когда началась блокада. Родилась я в семье военнослужащего. Мой отец еще до войны служил в артиллерийских войсках. В семье нас было двое: я и моя сестра. Она сейчас живет тоже в Махачкале. В школу я не успела пойти, потому что во время блокады младшие классы не работали. Но после прорыва блокады в 9 лет сразу пошла во 2-й класс.

– Какие воспоминания тех далеких лет остались у Вас в памяти?

– Воспоминаний очень много. Было очень трудно. Самое главное, что хорошо помню и осознаю, сравнивая те годы с современной жизнью, что во время войны и блокады люди были добрее, и сплоченность народа против врага помогла нам выжить. Люди старались помочь друг другу, никто не вырывал кусок хлеба, не лез без очереди. Мы получали всего 125 грамм хлеба и все. Я сохранила один кусочек такого черного вязкого хлебушка, благодаря которому Ленинград выстоял в блокаде. Я помню, что мы никогда не капризничали с сестрой и знали, что мама больше ничего дать нам не может, и никогда не просили у нее что-то.

– Что было самым страшным в дни блокады?

– Страшнее бомбардировок был голод. На таком кусочке хлеба человек выжить не мог, поэтому первое, что в блокаду исчезло – это кошки и собаки, их всех поели. Когда кончились кошки и собаки, стали ловить птиц. Когда и их не стало, начали охотиться на крыс. Но нас миновало это, мы жили на окраине Ленинграда, там была расположена воинская часть. У кавалеристов часто падали от голода лошади, мясом которых военные делились с народом.

Я также помню, как падали прямо на улице люди от голода. Но помочь им уже было невозможно, поэтому умирающие и не просили помощи, сознавая, что тот, кто начнет ее оказывать, может упасть рядом и также погибнуть от упадка сил. Мы тяжело пережили гибель деда, когда он ушел в народное ополчение и погиб в бою.

– Вы помогали маме?

– Я ходила с мамой в госпиталь, где она работала, и читала стихи раненым, они это очень любили и были благодарны. Мы чудом пережили эту страшную войну.

– Как вы попали в Махачкалу?

– Моего папу прикомандировали сюда служить. В Махачкалу мы приехали 1 февраля 1951 года. Здесь окончила 13-ю школу, затем поступила в педагогический университет. А потом отца перевели служить в Германию, но из-за того, что меня боялись одну оставить здесь, отец подал рапорт с просьбой перевести дочь в ленинградский Герценовский институт. А потом я вернулась сюда, так как здесь жили и работали родители.

– Как сложилась личная жизнь?

– Я познакомилась со своим мужем в Махачкале, он работал моряком на так называемом «килькином» флоте. Он дагестанец, по национальности лакец. Сын у меня всего один был. Теперь мы живем с внучкой.

– Кем Вы работали?

– До развала Советского союза я работала во многих школах Махачкалы. Я филолог и историк, прививала детям любовь к Родине, чувства патриотизма, доброту, но потом я ушла на залуженный отдых по выслуге лет и уже на пенсии проработала 10 лет в газетном киоске.