Абдул Абдурагимов: «Готов драться с Махачевым. Для меня это не война»

МАХАЧКАЛА, 12 апреля – РИА «Дагестан». Скоро в ростере UFC может появиться очередной спортсмен, который относится к Дагестану. Абдул Абдурагимов родился в Дагестане, но в юном возрасте переехал с семьей сначала в Германию, а потом – во Францию.

Сейчас он является действующим чемпионом лиги Ares в полусреднем и среднем дивизионах и рассчитывает дебютировать в промоушене Даны Уайта в сентябре на турнире в Париже. «СЭ» поговорил с Абдулом об этом, а также о несостоявшемся бое с Хамзатом Чимаевым, преимуществе Абдурагимова над Махачевым и о многом другом. Абдурагимов редко практикует русский, но беседовали мы именно на нем. Всего же боец говорит на пяти языках.

– Вы родились в селе Нижний Дженгутай. Каким вам запомнилось это место?

– Это маленькое село, очень красивое место. Я там долго не жил – когда маленький был, уехал в Европу. В Германию, потом во Францию. И уже давно, с 2009 года, живу во Франции, в городе Нант.

– Насколько я знаю, вы не занимались единоборствами, когда жили в Дагестане?

– Да, не занимался. Иногда в комнате, когда мотивированный был, фильмы смотрел, отжимания, туда-сюда, такие вещи делал. А так в спортзал не ходил. Во Франции с вольной борьбы начал, спустя три года – грэпплинг и БЖЖ. И потом ММА, в 21 год.

– Сколько языков вы знаете?

– Пять. Мой собственный язык, кумыкский, потом русский, французский, английский и немецкий.

– На каком языке общаетесь в кругу семьи?

— Дома на кумыкском общаемся, с другими людьми – на французском или на русском.

– А на каком языке вы думаете?

– В данный момент больше думаю на французском, кумыкском и английском иногда.

– А вы себя кем больше ощущаете по менталитету, жителем Парижа или горцем?

– Я всегда считаю себя дагестанцем. Это моя личность, где бы я ни был. Просто мое место жительства сегодня – это Франция. Для меня это просто место жительства, я считаю себя гражданином мира. Я всегда считал себя кумыком, поэтому не забыл свой язык – всегда практикуем, говорим дома на кумыкском.

– Вы живете во Франции больше 20 лет. Есть ли во французах качества или черты характера, которые вам до сих пор непонятны?

– У них свои обычаи. Я привык, уже давно живу здесь, поэтому меня это не удивляет уже. Здесь люди мягче, чем у нас дома. Добрее чуть.

– Ваше прозвище – Lazy King, ленивый король. Кто вам его дал?

– Да, это мои друзья мне дали. У меня характер такой, чуть ленивый. Как объяснить... Я ленивый, но я готов много страдать один день, чем страдать 10 дней. Например, во время весогонки одни 10 килограммов гоняют за несколько дней. А мне лень делать так. Я готов страдать один день – за один день все делаю. И потом все нормально, отдыхаю.

– Во Франции вы начали тренироваться в зале De la Riva Nante, а в 2021-м, насколько я понял, стали работать с Фернандом Лопесом в MMA Factory.

– Нет, я всегда жил и тренировался в Нанте, MMA Factory – в Париже. Мой тренер – Бето Рамос, и я всегда с ним был. Лопес – просто мой менеджер.

– В MMA Factory не тренировались, не приезжали?

– Пару раз тренировались, но у меня нет там тренерского лагеря. Все, что надо, здесь есть уже. Спарринг-партнеры, все есть. Иногда я там делал тренировки, но увидел, что у меня дома тоже все нормально.

– То есть переезд того не стоит?

– Для меня – пока нет.

– Фернанд Лопес рассказывал, что вы подпишетесь в UFC и выступите на турнире в Париже. Насколько вы сейчас близки к этому?

– Да, он сказал, что есть хорошее обещание от UFC, что будем драться в Париже в сентябре. Теперь ждем контракта, потому что обещание – это просто обещание. Ждем официального контракта.

– У вас уже были попытки подписать контракт с UFC. Почему они не были успешными?

– Я лично ничего не делал, это менеджеры пытались. Не знаю, почему не получилось, вроде бы все нормально: рекорд есть, пояса есть, английский знаем. Не знаю, чего не хватало. Но ничего, я хочу всегда быть позитивным. Что будет – я знаю, что это будет хорошо. «Все будет хорошо», – песня такая есть.

– Всю карьеру вы выступали в 77 кг и 84 кг, но планируете переход в легкий вес. Зачем?

– Я взял два пояса, и чуть скучно стало. Все уже попробовали, все уже увидели – пояса, мейн-ивенты. Теперь хочу новое приключение. Я думал, что 70 кг – это очень трудно. Мне тренер по физподготовке, Клемон Марку, очень умный человек, сказал: «Давай попробуем 76 сделать. Посмотрим, как получится у тебя». Я попробовал и увидел, что нормально уходит вес, не очень трудно. У меня много преимуществ будет в этом весе. Я всегда дрался с бойцами, которые выше и тяжелее меня, а теперь иногда будет даже наоборот.

– Пояс в 70 кг сейчас держит Ислам Махачев. Вы готовы будете встретиться с земляком?

– Да, я готов, конечно, потому что это спорт. Для меня это не война, я с собственным братом спарринги делаю, бью его. Так что другого дагестанца тоже могу бить. Я хочу просто драться с самыми лучшими, вот и все.

– Видите, за счет чего можете победить Махачева?

– Я вижу, что в грэпплинге, в партере у меня преимущество.

– А в чем именно?

– Чисто грэпплинг, потому что я черный пояс по бразильскому джиу-джитсу. Есть грэпплинг для ММА, есть чистый грэпплинг. Я привык к чистому грэпплингу, участвую в турнирах. 29 апреля буду участвовать в чемпионате Франции. И я тоже финишер, всегда ищу финиш, болевой. Я считаю, что у меня в этом есть преимущество.

– Вы выкладывали видео, как встретили матчмейкера UFC Мика Мейнарда прямо на улице Парижа. Это была случайная встреча?

– Случайная и неслучайная, можно сказать. Мы знали, что UFC будет, поэтому приехали в Париж. Был там один отель, где все бойцы UFC жили. Пошли и там увидели его. Разговариваем: «Можно в UFC [подписаться]?» И он говорит: «Да, конечно, увидел тебя, сразу узнал. Но я матчмейкер по среднему весу».

– В ноябре на турнире Ares вы устроили настоящее шоу, когда во время боя между Пьетро Пенини и Робертом Валентином стали заводить толпу, делать сальто и разные акробатические движения. Это был спонтанный перформанс?

– Да, спонтанный. Там что-то непонятное было, бой остановился, и я спонтанно пошел – сальто-мальто, туда-сюда. Видел, публика реагирует, и мне это дало еще энергии. Я такой, люблю спонтанно что-то делать, импровизировать.

– Вы говорили, что готовы дать UFC не только бои, но и шоу, что вы не считаете себя скромным, знаете английский и готовы на нем разговаривать. А готовы заниматься жестким трештоком в стиле Макгрегора или Ковингтона?

– Я готов к трештоку, но есть умный трешток. Я хочу делать умный трешток. Я не хочу играть кого-то, хочу быть самим собой. Не люблю оскорблять людей. Постараемся делать по-умному трешток, потому что сегодня это шоу-бизнес, надо что-то делать. А то всем все равно, сколько боец выиграл, какой ты сильный, если ты скучный, ничего не говоришь. Люди смотрят не только на бой, технику – они хотят развлечения.

– Вы выступали в Brave в одно время и в одном весе с Хамзатом Чимаевым. Были ли шансы, что вы проведете бой?

– Да, один момент был. Когда я был чемпионом там, они хотели с ним меня поставить. Но поставили реванш с этим иорданцем, Аль-Силави.

– То есть такая возможность была, но это ни во что не развилось?

– Да. Он после этого написал мне в соцсеть на кумыкском языке. Говорит: давай матч сделаем по грэпплингу, увидим, кто сильнее. Я говорю: давай, проблем нет, в любое время. Но что-то не получилось. Потом он в UFC ушел, контакт остановился.

– Вы лично знакомы? Вы же два раза бились в одном карде.

– Да, мы увиделись, разговаривали. Один раз я в Brave в Швеции подрался, там он был, он нас угощал, покушали вместе. Он добрый, нормальный человек – все по-мужски.

– Вы говорите, на кумыкском написал. Но он же чеченец.

– Да, это его друг-кумык помог написать сообщение.

– Это правда, что после поражения Аль-Силави вы объявляли о завершении карьеры? Почему приняли такое серьезное решение в 23 года?

– Этот бой я проиграл самому себе, сам в голове сдался. Я не хотел этот бой проводить, даже перед боем я уже хотел остановить ММА-карьеру. У меня были личные причины, я прошел через плохие времена. Теперь все нормально в голове и в «физике» тоже. Потому что раньше у меня не было «физики» вообще. Если фото посмотреть, как каша была там (Смеется). Как Бен Аскрен.

– В Brave мы могли видеть вас в папахе. Почему сейчас перестали надевать национальный головной убор?

– Потому что он слишком маленький стал, а башка большая.

– Дело только в размере? Надо просто побольше найти?

– Да, надо побольше размер. И я хочу иметь свой стиль, не хочу копировать других. Уже есть папаха у Хабиба, и другие делают это. Хочу что-то новое, не знаю еще, не нашли. Но уже кличка есть хорошая, Lazy King – что-то оригинальное.

– По поводу легкого веса в UFC. Лопес говорил, что переход в легкий вес вам должен помочь побыстрее получить бои из топ-15. Как это должно сработать?

– Я всю карьеру дрался в 77 кг и 84 кг, всегда дрался с лучшими и опытными бойцами. Я не выбирал соперников. Это не был мой вес, и в 70 кг у них нет этого преимущества. Они не будут весить 90-95 кг [во время боя]. Плюс у меня грэпплинг-стиль. У меня стиль, можно сказать, чуть похож на Хабиба, просто не контроль, а финиши. Мы все знаем, что [у бойцов] в 70 кг слабое место – это грэпплинг. Там нет много хороших борцов, как в 77 кг.

Я верю, что в 77 тоже могу стать чемпионом, но знаю, что это будет очень трудный путь. В 70 тоже трудно, но я знаю, что там у меня намного больше шансов. Например, Джастин Гэтжи. Как он проиграл Хабибу? В грэпплинге, треугольником. Если мне дадут Джастина Гэтжи, я могу подраться с ним. Конечно, опасный боец, но в партере взял – все. Он вообще как будто белый пояс в партере.

– Шара Буллет рассказывал, что UFC при подписании дают время очистить организм от запрещенных веществ. Вам такая детоксикация нужна?

– В последних четырех боях меня три раза проверяли. Нормально, допинга нет, все в натуральную. Биологическая машина, короче.

– Ваш путь напоминает путь Мухаммеда Мокаева, который тоже в детстве переехал из Буйнакска. Мокаев в соцсетях подписал, что не хотел бы ассоциировать себя с Россией. Вы к этому как относитесь?

– Мне лично это все равно. Я не политик, это не моя тема. Я спортсмен, боец ММА. Мне все равно, какой флаг ставить. Я так считаю: сейчас я живу во Франции, поэтому они поставили французский флаг. Это же логично. Если бы в России жил, поставили бы российский флаг. По этому поводу я голову себе не ломаю.

– В одном из интервью вы назвали себя айфоном от мира ММА – красивая метафора. А вы айфон какой модели?

– Самый последний, конечно. 14 Pro Max, 1000 Гигабайт.

Фото: Спорт-Экспресс